Сергей Степашин в эфире Радио «КП»: как страна получила нового премьера
20 лет назад, 9 августа 1999-го, Путин был назначен и. о. премьера. Как это на самом деле было, «КП» рассказал предыдущий премьер – Сергей Степашин.
Перед тем как уйти, я приказал ударить по Басаеву и Хаттабу
– Сергей Вадимович, Вам-то, наверное, лучше, чем кому ещё, запомнился этот день – 9 августа 1999-го. Почти все девятки и лишь одна единица.
– Ещё бы... Тогда, в ночь на 9 августа, я был в Махачкале и отдал распоряжение о нанесении ударов – мне такие полномочия дал Ельцин – по боевикам, которые вошли тогда в Дагестан, – это Хаттаб и Басаев, если ты помнишь.
– Да, конечно... И вот Вы с утра 9-го уже в Белом доме. Собрали правительство, журналистов... Никогда такого не было. Все премьеры уходили без прощальных речей. Указ об отставке – и всё...
– Да, я сам предложил такой вариант ухода, ни с кем в Кремле не согласовывал. Сам рассказал о решении Ельцина… Дал характеристику Путину, сказал, что он надёжный и опытный. Я сказал: надеюсь, Путин справится.
Ну, а по-человечески, надо было просто сказать тёплые слова людям, с которыми работал. И была там ещё вторая часть моего прощания, мы её не афишировали никогда.
– А нам расскажите!
– Я собрал узкий круг, не все министры там были, пригласил Путина за стол, пожелал ему удачи и попросил коллег его поддержать.
Хотя, конечно, радости мне этот день не доставил, скажу честно.
Два эпизода ещё было. Мне позвонил Кучма (президент Украины. – Ред.), у меня с ним были и остаются личные хорошие отношения, ну и высказал слова поддержки.
И ещё позвонил Лукашенко и говорит: слушай, а что за человек-то пришёл. Мы с ним на ты были тогда. Я говорю: нормальный, не переживай.
– А тогда Вы Путина пригласили или Путин Вас?
– Я позвонил – он сразу же приехал: Сергей, какие вопросы? Ну и потом, решение было принято не им по поводу того, что он меняет Степашина. Он тоже мне об этом тогда и сказал. Я-то это прекрасно понимал. Это – жизнь. Это – политика.
– То есть у Вас стол был накрыт, как положено, да?
– Да нет, скромно всё было, какой там стол, скажешь тоже… Просто маленький фуршет. По стопочке выпили. Сухого закона не было.
Мне надо было собрать документы, вещи… Я никуда не сбежал, все свои наработки, всё, что было, передал. Кстати, мы потом, через два дня, с Путиным ещё раз встретились, или через три, посидели вечером, поговорили обо всех делах.
– В этом же кабинете или…
– Нет, на служебной даче. У меня, кстати, такая же история была и с Максимычем. (Степашин менял Примакова на посту премьера в мае 1999-го.)
Ельцин сказал: «Пишите заявление по собственному». Я ответил: «Не буду»
– А можно отмотать плёнку немного назад? Вот интересно, Вы от Путина узнали, что он вместо Вас будет премьером, или от Ельцина?
– Нет, во-первых, была информация в СМИ (что готовится отставка Степашина. – А. Г.).
А во-вторых, я всё-таки поработал до премьер-министра, как ты догадываешься, в ФСБ. Так что своя информация была.
В-третьих, я об этом готов теперь рассказать. Первый раз мне об этом сказал бывший тогда премьер Израиля Эхуд Барак, который был у нас с визитом, что вот, так и так, вы скоро ухОдите… Я говорю: ну ухожу или не ухожу – не ваша проблема…
– То есть Вы от него услышали в первый раз?
– Да. Ну «Моссад» всегда была хорошей разведкой, там много нашего народа трудилось – бывшего. Может, и сейчас кто-то ещё помогает им, не знаю.
И потом, когда я прилетел в Штаты на переговоры – а тогда комиссия была Гор – Степашин; и ещё я там встречался с Клинтоном; и в машине мне сказал об этом (о грядущей отставке. – А. Г.) зам. госсекретаря США: мол, у нас есть информация. Я говорю: ну спасибо за информацию… Поэтому в принципе я понимал, что отставка не за горами.
Тем более 4 августа Борис Николаевич мне в первый раз предложил уйти – после долгого разговора один на один. Потом он сказал: ну работайте дальше.
.jpg)
Уже президент Владимир Путин в гостях у Сергея Степашина на его даче в Жуковке. Лето 2000-го года
– Скажите, и вот 9-го Вы уже были у Бориса Николаевича?
– Да. У него на даче. Там был ещё и Волошин (глава администрации президента. – Ред.), и Путин…
Собственно, мне сначала Ельцин предложил, как до этого Примакову, подать заявление об отставке. Я сказал: ничего подавать не собираюсь, ваше право меня увольнять, вот и увольняйте.
Дальше он попросил завизировать проект указа о назначении Путина первым вице-премьером, потому что там сложная процедура была назначения премьера. Я говорю: по Путину у меня вопросов нет. И я это завизировал.
Попрощался и ушёл.
– А почему Израиль, Америка так заинтересованы были в этой информации, кто будет премьером России? Потому что речь фактически шла о преемнике Ельцина?
– Конечно. Когда я прилетал (тем же летом. – А. Г.) на «Большую восьмёрку» вместо президента в Кёльн, а затем уже и в Штаты, там все считали, что я и есть тот самый преемник.
Кстати, после Кёльна было интересно. Я когда встречался на даче с Ельциным, он так сурово на меня посмотрел, заиграл лицом, как он это умел делать, и сказал: ну как, они там вас хвалили на «Большой восьмёрке»? Особенно Клинтон? И я понял – да, попал я тут впросак с Клинтоном...
– Понятно. А вот разговор с Путиным был какой? Что он Вам тогда сказал?
– Мы говорили с ним один на один, и пускай между нами это и останется.
– А ещё, я помню, Владимир Владимирович, когда я у него однажды спросил про Степашина, сказал, что Вы надёжный человек.
– Да, он сказал не надёжный, он сказал – порядочный.
– Да, порядочный.
– Ну спасибо, мне приятно.
Решение принимал не Борис Николаевич
– ...И вот теперь мы плавно подошли к историческому интервью, которое 20 лет назад я у Вас взял сразу после отставки…
– Сейчас бы, наверное, я по горячим следам не стал давать такое интервью.
– Если помните, тогда Вы были блокированы своим бывшим аппаратом. Ваши все телефоны молчали, но мне всё-таки удалось позвонить Вам. Не буду раскрывать своих агентов… И Вам передали трубку… И Вы сказали: «Я не стал обслуживать интересы группы, которая посчитала, что в этой ситуации я ненадёжен». А интервью называлось «Меня убрали, потому что я не продаюсь».
– Ну, может, немножко эмоционально, но, по сути, я понимаю, что решение принимал, собственно, и не Борис Николаевич.
– А кто же тогда?
– Ладно, не будем углубляться. Время прошло, 20 лет уже.
– Ясно. И потом Вы мне сказали: «Ты знаешь, это, наверное, самое лучшее интервью. Почему? Пока я с тобой беседовал, хлопнул три рюмки водки».
– Может, это убрать? Надо бороться с выпивкой-то.
– Давайте оставим, потому что это же жизнь такая…
– Ну жизнь такая, ладно, бог с ним.
ВМЕСТО ПОСЛЕСЛОВИЯ
На обиженных воду возят
– А вот чем объяснить, что… Сергей Вадимович, я ни разу за эти 20 лет не слышал от Вас сожаления какого-то, обиды, что вот кто-то опередил, стал вместо Вас преемником…
– Ну, на обиженных воду возят – хорошая поговорка русская есть. Назад же не вернёшь.
Ведь и Виктор Степанович Черномырдин достойно уходил. И Евгений Максимович Примаков, кстати. Его-то отставка действительно тогда потрясла всю страну.
И ведь никто из них не показал вот эту обиду. Потому что это – слабость.
– То есть в принципе у Вас каких-то обид, сожалений…
– Ну какие обиды… Ты что? Посмотри, что было сделано за эти 20 лет. Ведь тогда тяжелейшая была страна, тяжелейшая! И Путин вытянул. Чего уж тут говорить... И поэтому сегодня мне за мою страну не стыдно. Несмотря на то, что есть много проблем. А в завтрашнем номере «КП» читайте большое интервью Владимира Путина, которое он дал нам ровно 20 лет назад.
P. S.
Все премьеры ельцинской эпохи (редкий снимок). Слева направо: Сергей Степашин (был премьером с мая по август 1999-го), Сергей Кириенко (с апреля по август 1998-го), Владимир Путин (с августа 1999-го по май 2000-го), Виктор Черномырдин (с декабря 1992-го по март 1998-го), Евгений Примаков (с сентября 1998-го по май 1999-го).
.jpg)
Все премьеры ельцинской эпохи Фото: ЛИЧНЫЙ АРХИВ
АЛЕКСАНДР ГАМОВ. ИСТОЧНИК KP.RU
