Создание и оперативные задачи российского консульства в Иерусалиме (1858–1859 гг.)

19 апреля 1858 г. министр иностранных дел России А. М. Горчаков представил императору Александру II доклад «О назначении В. И. Доргобужинова и. д. консула в Иерусалиме».
Император Александр II
Император Александр II Освободитель.
Худ. Лавров Н. А. 1868
Артиллерийский музей, Санкт-Петербург



Горчаков Александр Михайлович (1798-1883),
князь, канцлер, министр Иностранных дел России (1856-1881).
Литография К. Шульца по фотографии А. И. Деньера.
Государственный исторический музей

 
В докладе министр информировал Его Величество, что Общество пароходства и торговли, занимавшееся перевозкой паломников из Одессы в Яффу и обратно, назначило своим агентом в Иерусалиме сотрудника морского министерства, коллежского советника В. И. Доргобужинова. Данное назначение было согласовано с министерством иностранных дел России. «Я полагал бы возможным,— писал А. М. Горчаков,— впредь до составления штата Консульства в Иерусалиме, поручить г–ну Доргобужинову исправлять должность Консула в Палестине, назначив ему добавочное содержание в 1500 руб. серебром из сметных сумм Министерства Иностранных Дел, на что осмеливаюсь испрашивать Высочайшего Вашего Императорского Величества соизволения». 1

На полях доклада императором была сделана Высочайшая резолюция «Исполнить». Текст этого документа показывает, что в российском МИДе уже давно планировалось открытие консульского учреждения в Святом Граде. Тому были свои веские причины.

9 августа 1858 г. посланник России в Константинополе А. П. Бутенев составил детальную, подробнейшую инструкцию первому русскому консулу в Иерусалиме В. И. Доргобужинову, в которой помимо всего прочего, мы находим объяснение, почему наряду с консульскими учреждениями в Бейруте и Яффе потребовалось еще одно – в Иерусалиме. С момента доклада А. М. Горчакова императору не прошло и 5 месяцев, а В. И. Доргобужинов уже получил самые ответственные поручения от внешнеполитического ведомства.

Посланник А. П. Бутенев указывал на два вида обязанностей русского консула в Иерусалиме: во-первых, обычные консульские функции; во-вторых, деятельность с учетом существования Русской Духовной Миссии и огромного числа паломников, приезжающих в Палестину. В. И. Доргобужинову предписывалось «оказывать покровительство всем находящимся в Иерусалиме Русским подданным в пределах ввереной Вам [консулу – А.К.] власти»2. Искушенный в делах внутренней политики Османской империи А. П. Бутенев раскрывал весьма существенные особенности работы консула по защите интересов русских поданных. Последние, как и подданные других иностранных держав, пользовались в Турции правами экстерриториальности (в лексике 1858 г. – «экс-территориалитета»). Иными словами, они были свободны от действия местных законов и подлежали исключительно консульскому судопроизводству. В случае же каких-либо тяжебных дел между русскими и турецкими подданными дела эти судились местными учреждениями, и консул России обязан был наблюдать над правильностью суда и приговора.

Особым порядком стоял вопрос о том, как должен русский консул относиться к православным, не являющимся подданными России. Многолетняя практика, в частности, в округах деятельности русских консульств на европейской Турции, свидетельствовала о нередких случаях обращения православных к российским дипломатам с просьбой заступиться перед местными турецкими властями. А. П. Бутенев категорически был против «письменных и официальных сношений по таковым просьбам с Пашами». Он рекомендовал заступаться за единоверцев «доверенным образом, и всего лучше при личном свидании. При хороших отношениях Консула к местной Турецкой власти, таковое частное предстательство почти всегда приводило к желанным результатам, тогда как официальная переписка только затрудняла решение дела»3.

Далее в инструкции, А. П. Бутенев раскрывал обязанности консула в связи с работой РДМ в Иерусалиме.«Главною причиною, побудившею наше Правительство к учреждению, кроме Духовной Миссии, и Консульства в Св. Граде,— откровенно признавал посланник,— было избавить нашего Епископа [начальника РДМ – А.К.] от несовместимых с его духовным саном как полицейского надзора над пребывающими там Русскими поклонниками, так и непосредственных сношений с Турецкими властями и иностранными Консулами в Иерусалиме…»4. Начальником миссии с 1857 г. служил епископ Мелитопольский Кирилл (Наумов), доктор богословия, стремившийся не просто поднять статус РДМ, но и действительно сделать Палестину местом отдохновения и сугубой молитвы паломников. Однако после 6 лет успешной работы, в результате межведомственных, в т. ч. с консульством, трений, зависти и подозрений владыка Кирилл был отозван из Иерусалима 5.

Владимиру Ипполитовичу Доргобужинову вменялось в обязанность наблюдать «за наружным порядком и благочинием между всеми поклонниками». Консул имел власть временно арестовать «ослушников», сокращать сроки пребывания неспокойных паломников в Иерусалиме и даже обратно высылать их в Россию через консульство в Яффе. А. П. Бутенев особо подчеркивал: «Во всех этих случаях Вы должны действовать в полном согласии с Начальником нашей Духовной Миссии и оказывать ему все ваше содействие»6. В другом абзаце Инструкции посланник вновь напоминал В. И. Доргобужинову о необходимости согласованности действий с начальником РДМ: «Вы должны быть ему послушным сотрудником и оказывать ему полное содействие по его востребованию и усмотрению…Вам предоставляется облегчать труды его, служить ему посредником в сношениях его с посторонними лицами»7. На практике такая согласованность действий, к сожалению, не всегда имела место.


Епископ Кирилл Наумов (1823-1866),
начальник Русской Духовной Миссии в Иерусалиме с 1857 по 1863 гг.

«Епископ Кирилл Наумов,— отмечала И. А. Воробьева,— был рад увидеть в Иерусалиме русского консула, полагая, что он станет надежной опорой для Русской духовной миссии. Но дружеские отношения исчезли очень быстро». Новый консул стал активно вторгаться в сферу интересов РДМ. Полномочия миссии были ограничены до нравственного наблюдения за русскими паломниками и совершения богослужений. Владыка Кирилл не соглашался с таким положением вещей. Он продолжал заботиться о русских паломниках: нанимал специальные дома для них в Пасхальные и Страстные седмицы, устроил больницу для паломников на 10 кроватей. В это же время и консул В. И. Доргобужинов и начальник РДМ направляли в Санкт-Петербург письма, жалуясь друг на друга8. Подобные «нестыковки» вкупе с наветами и клеветой в адрес владыки Кирилла привели к отставке последнего. Из этого конфликта видно, что наш консул в Иерусалиме по-своему интерпретировал указания из Константинополя.

Инструкция ставила перед новым консулом и политические задачи, тесно связанные с духовными вопросами. На первом месте здесь стояли отношения с местным турецким пашой, о котором русские дипломаты в Константинополе имели довольно ценную информацию. В этой связи посланник А. П. Бутенев отмечал: «Нынешний Суррея-Паша Иерусалимский, хотя и находится в номинальной зависимости от Саидского Генерал-Губернатора Худмир-Паши, пребывающего в Бейруте, но имеет сан бейлер-бея Румелийского (т. е. несколько ниже Мушира) и выходит из общего ряда обыкновенных Каймакамов (Губернаторов) второстепенных провинций, состоящих в полной зависимости Начальников Санджаков (Генерал-Губераторов). Он послан в Иерусалим непосредственно из Министерства иностранных дел для наблюдения за вероисповедными распрями…и для донесения обо всем прямо в Порту». Учитывая необычное влияние Суррея-Паши, посланник рекомендовал В. И. Доргобужинову войти с пашой в дружественные отношения, «ибо доказано опытом, что личная приязнь между Оттоманскими властями в провинциях и агентами иностранных Держав много помогали всегда интересам и достижению целей этих Держав»9.

Перечень оперативных политических задач включал развитие отношений с коллегами-консулами. «Вы должны,— писал посланник В. И. Доргобужинову,— преимущественно и с самого начала войти в дружелюбные и доверительные отношения с пребывающим в Иерусалиме Французским агентом». Русско-французское сближение, очевидно, распространялось и на территорию Османской империи. Неслучайно А. П. Бутенев напоминал о циркуляре МИД Франции своему консулу в Турции, призывавшему консулов России и Франции поддерживать на территории Османской империи «совершенное единство видов и действий того и другого Правительства по всем прочим политическим вопросам». Русский посланник в Константинополе справедливо полагал, что и французский консул будет дорожить союзом с представителем России, так как «Австрия смотрит с завистью на духовное преобладание Франции в Иерусалиме и между всеми Католическими державами происходит скрытая борьба»10.

Консулу предписывалось быть на православных праздниках в храме, выступая представителем Державы, покровительствующей всем единоверцам на Востоке без различия национальностей. И вновь А. П. Бутенев напоминал, что в сношениях с чужими духовными властями в Иерусалиме (греко-православные, армяно-григориане, католики) следовало «руководствоваться советами и местной опытностью начальника нашей Духовной Миссии». Из Инструкции следовало, что статус консульства в Иерусалиме предполагает быть очень высоким. МИД решило, чтобы консульство не находилось в прямой зависимости от генерального консульства России в Бейруте, В. И. Доргобужинов был обязан решать все вопросы непосредственно в самом Иерусалиме «по соглашению с Епископом». Консул становился прямо подотчетным Миссии в Константинополе, хотя и должен был отправлять копии своих донесений генеральному консулу в Бейруте статскому советнику Мухину, советоваться с генконсулом по сложным политическим вопросам. Новацией было и предписание А. П. Бутенева вице-консулу в Яффе исполнять все указания консула в Иерусалиме: теперь в руках В. И. Доргобужинова сосредоточились все вопросы приема, отправки и устройства русских паломников. Инструкция заканчивалась словами надежды на то, что новый Консул выполнит задачу – «поднять в Св. Граде значение и достоинство Русского имени для наибольшей пользы Православной Церкви и единоверцев наших на Востоке»11.

4 декабря 1858 г. был составлен новый доклад министра иностранных дел А. М. Горчакова о консульстве в Иерусалиме. Доклад получил одобрение Александра II в виде резолюции «Исполнить». Прочтение текста доклада свидетельствует о развертывании активной деятельности В. И. Доргобужинова. Консул просил МИД разрешить наем секретаря консульства. Министр испрашивал у императора дозволения принять на работу некоего господина Кривошеина, который и выполнял бы обязанности секретаря с месячным содержанием в 75 рублей серебром, выделяемых из сметы МИД12. 13 декабря 1858 г. был составлен проект штата Консульства в Иерусалиме, из которого видно, что консул получал годовой оклад в 3000 рублей серебром, а секретарь — 1200 рублей. МИД тратило также еще 500 рублей в год на аренду дома и переписку. Проект князя А. М. Горчакова получил Высочайшую резолюцию «Быть по сему»13.

По всей видимости, русский консул в Иерусалиме развил действительно бурную деятельность. В 1859 г. уполномоченный российского правительства Б. П. Мансуров сообщал Председателю Палестинского Комитета великому князю Константину Николаевичу: «С 1858 года все в Иерусалиме изменилось в отношении к Русским делам». Б. П. Мансуров настаивал на реализации идеи МИД о необходимости подчинить Яффского вице-консула иерусалимскому консулу14.

Общий вид на русские постройки в Иерусалиме. Кон.1880-х-нач.1890-х гг. Фотограф Ф.М.Тимон. Фотоальбом, посвященный Русской Духовной Миссии в Иерусалиме
Общий вид на русские постройки в Иерусалиме.
Кон.1880-х-нач.1890-х гг. Фотограф монах Тимон.
Фотоальбом, посвященный Русской Духовной Миссии в Иерусалиме


Вид на Свято-Троицкий собор и здание Русской Духовной Миссии в Иерусалиме Кон.1880-х-нач.1890-х гг. Фотограф Ф.М.Тимон. Фотоальбом, посвященный Русской Духовной Миссии в Иерусалиме
Вид на Свято-Троицкий собор и здание Русской Духовной Миссии в Иерусалиме
Кон.1880-х-нач.1890-х гг. Фотограф монах Тимон.
Фотоальбом, посвященный Русской Духовной Миссии в Иерусалиме

Уже в начале 1859 г. В. И. Доргобужинов докладывал поверенному в делах России в Константинополе князю А. Б. Лобанову-Ростовскому о благополучном приобретении большого участка земли на Мейдаме близ Иерусалима. Земля была куплена за 284 тысяч пиастров у драгомана тамошнего английского консульства араба Тануса. Процесс заключения сделки потребовал 4 месяцев усилий русского консула, причем, иерусалимскому паше Суррея был дан бакшиш в размере 76 тысяч пиастров. В. И. Доргобужинов, продвигая сделку, убеждал пашу в необходимости согласиться на продажу земли и запросить у Порты соответствующий фирман (указ), поскольку в Иерусалиме уже существовали «обитель безмятежных» (Мишкенот Шаананим), построенная лондонским благотворителем М. Монтефиоре, и протестантская школа «Талита куми» в Западном Иерусалиме15. Так было продолжено приобретение земельных участков, входящих ныне в район «Москобие» («Русские постройки», «Постройки на площади Рас-Мейдан»), начатое еще в1857 г.

Документы из Архива внешней политики Российской империи свидетельствуют о программе значительных приобретений земли и домов в Палестине, разработанной правительственным Палестинским Комитетом. На первого консула в Иерусалиме были возложены задачи скорейшего устройства земельных участков и помещений для паломников в Рамле, Яффе, Назарете, Хайфе и продолжать создавать странноприимные дома в Иерусалиме16.

Создание русского консульства в Святом Граде означало стремление Российской империи усилить свое влияние в Палестине для защиты, во-первых, множества русских паломников; во-вторых, православных Сирии, Ливана, Палестины и Заиорданья. Если Русская Духовная Миссия занималась духовным окормлением соотечественников, консульское учреждение создавало политические, административные и материально-бытовые условия массового паломничества из России. В. И. Доргобужинову предписывалось также заниматься приобретением и арендой земельных участков и зданий, внимательно следить за растущим проникновением миссионеров католических и протестантских церквей и поддерживать сбалансированные отношения с местными турецкими властями. Центр палестинской политики Санкт-Петербурга, таким образом, переместился из Яффы в Иерусалим и даже Бейрут, на наш взгляд, несколько утратил свое прежнее значение. Иерусалимское консульство должно было стать неформальным центром обращения православных арабов с различными просьбами и жалобами и покровительствовать, хотя и не так пока отчетливо, всем единоверцам Святой Земли. К сожалению, негативными аспектами работы консульства сказалась несогласованность действий и «хронические» противоречия с РДМ, что приводило к плохой координации деятельности внешнеполитических учреждений империи в Палестине.
______________
Примечания:

1. Всеподданнейший доклад Министра Иностранных Дел князя А. М. Горчакова о назначении В. И. Доргобужинова и.д. Консула в Иерусалиме. С-Петербург. 19 апреля 1858 г. // Россия в Святой Земле. Документы и материалы. Том I. – М.: Международные отношения, 2000. – С.55.
2. Инструкция посланника в Константинополе А. П. Бутенева первому русскому консулу в Иерусалиме В. И. Доргобужинову. Буюкдере. 9 августа 1858 г. // Там же. – С.57.
3. Там же. – С.57–58.
4. Там же. – С.58.
5. Лисовой, Н. Н. Русское духовное присутствие в Святой Земле в XIX – начале XX в. / Н. Н. Лисовой // Россия в Святой Земле. – С.21.
6. Инструкция посланника в Константинополе А. П. Бутенева – С.58.
7. Там же. – С.60.
8. Воробьева, И. А. Русские миссии в Святой Земле в 1847–1917 годах / И. А. Воробьева. – М.: ИВ РАН, 2001. – С.71–72.
9. Инструкция посланника в Константинополе А. П. Бутенева. – С.59.
10. Там же. – С.59–60.
11. Там же. – С.61–62.
12. Всеподданнейший доклад министра иностранных дел князя А. М. Горчакова об устройстве Российского Императорского Консульства в Иерусалиме. С-Петербург. 4 декабря 1858 г. // Россия в Святой Земле. – С.63.
13. Проект штата Консульства в Иерусалиме // Там же.
14. О переподчинении вице-консульства в Яффе консульству в Иерусалиме и об учреждении вице-консульства в Хайфе. Выписка из донесения В. П. Мансурова Председателю Палестинского Комитета Великому Князю Константину Николаевичу. С-Петербург. 1859 г. // Россия в Святой Земле. – С.64–65.
15. Донесение консула в Иерусалиме В. И. Доргобужинова поверенному в делах в Константинополе князю А. Б. Лобанову-Ростовскому. Иерусалим. 27 января / 8 февраля 1859 г. // Россия в Святой Земле – С.223–225.
16. О мероприятиях, запланированных для консула В. И. Доргобужинова см. документ: Программа, оставленная для консула в Иерусалиме В. И. Доргобужинова Б. П. Мансуровым. Иерусалим. 9/21 мая 1859 г. // Россия в Святой Земле. – С.226–227.

 

Поделиться: